Выберите язык

Жил-был старик, у него было три дочери: большая и средняя - щеголихи, а меньшая только о хозяйстве радела. Сбирается отец в город и спрашивает у своих дочерей: которой что купить? Большая просит:

 

- Купи мне на платье! И середняя то ж говорит.

- А тебе что, дочь моя любимая? - спрашивает у меньшой.

- Купи мне, батюшка, перышко Финиста ясна сокола. Отец простился с ними и уехал в город; большим дочерям купил на платье, а перышка Финиста ясна сокола нигде не нашел.

 

Воротился домой, старшую и середнюю дочерей обновами обрадовал.

- А тебе, - говорит меньшой, - не нашел перышка Финиста ясна сокола.

- Так и быть, - сказала она, - может, в другой раз посчастливится найти.

 

Большие сестры кроят, да обновы себе шьют, да над нею посмеиваются; а она знай отмалчивается. Опять собирается отец в город и спрашивает:

- Ну, дочки, что вам купить?

 

Большая и середняя просят по платку купить, а меньшая говорит:

- Купи мне, батюшка, перышко Финиста ясна сокола. Отец поехал в город, купил два платка, а перышка и в глаза не видал.

 

Воротился назад и говорит:

- Ах, дочка, ведь я опять не нашел перышка Финиста ясна сокола!

- Ничего, батюшка; может, в иное время посчастливится.

 

Вот и в третий раз собирается отец в город и спрашивает:

- Сказывайте, дочки, что вам купить? Большие говорят:

- Купи нам серьги. А меньшая опять свое:

- Купи мне перышко Финиста ясна сокола. Отец искупил золотые серьги, бросился искать перышка - никто такого не ведает; опечалился и поехал из городу. Только за заставу, а навстречу ему старичок несет коробочку.

- Что несешь, старина?

- Перышко Финиста ясна сокола.

- Что за него просишь?

- Давай тысячу.

Отец заплатил деньги и поскакал домой с коробочкой.

 

Встречают его дочери.

- Ну, дочь моя любимая, - говорит он меньшой, - наконец и тебе купил подарок; на, возьми!

 

Меньшая дочь чуть не прыгнула от радости, взяла коробочку, стала ее целовать-миловать, крепко к сердцу прижимать.

 

После ужина разошлись все спать по своим светелкам; пришла и она в свою горницу, открыла коробочку - перышко Финиста ясна сокола тотчас вылетело, ударилось об пол, и явился перед девицей прекрасный царевич. Повели они меж собой речи сладкие, хорошие. Услыхали сестры и спрашивают:

- С кем это, сестрица, ты разговариваешь?

- Сама с собой, - отвечает красна девица.

- А ну, отопрись!

 

Царевич ударился об пол - и сделался перышком; она взяла, положила перышко в коробочку и отворила дверь. Сестры и туда смотрят и сюда заглядывают - нет никого!

 

Только они ушли, красная девица открыла окно, достала перышко и говорит:

- Полетай, мое перышко, во чисто поле; погуляй до поры до времени!

 

Перышко обратилось ясным соколом и улетело в чистое поле.

На другую ночь прилетает Финист ясный сокол к своей девице; пошли у них разговоры веселые. Сестры услыхали и сейчас к отцу побежали:

- Батюшка! У нашей сестры кто-то по ночам бывает; и теперь сидит да с нею разговаривает.

 

Отец встал и пошел к меньшой дочери, входит в ее горницу, а царевич уж давно обратился перышком и лежит в коробочке.

- Ах вы, негодные! - накинулся отец на своих больших дочерей. - Что вы на нее понапрасну взводите? Лучше бы за собой присматривали!

 

На другой день сестры поднялись на хитрости: вечером, когда на дворе совсем стемнело, подставили лестницу, набрали острых ножей да иголок и натыкали на окне красной девицы.

 

Ночью прилетел Финист ясный сокол, бился, бился - не мог попасть в горницу, только крылышки себе обрезал.

- Прощай, красна девица! - сказал он. - Если вздумаешь искать меня, то ищи за тридевять земель, в тридесятом царстве. Прежде три пары башмаков железных истопчешь, три посоха чугунных изломаешь, три просвиры каменных изгложешь, чем найдешь меня, добра молодца!

 

А девица спит себе: хоть и слышит сквозь сон эти речи неприветливые, а встать-пробудиться не может.

 

Утром просыпается, смотрит - на окне ножи да иглы натыканы, а с них кровь так и капает. Всплеснула руками:

- Ах, боже мой! Знать, сестрицы сгубили моего друга милого!

В тот же час собралась и ушла из дому. Побежала в кузницу, сковала себе три пары башмаков железных да три посоха чугунных, запаслась тремя каменными просвирами и пустилась в дорогу искать Финиста ясна сокола.

 

Шла, шла, пару башмаков истоптала, чугунный посох изломала и каменную просвиру изглодала; приходит к избушке и стучится:

- Хозяин с хозяюшкой! Укройте от темныя ночи. Отвечает старушка:

- Милости просим, красная девица! Куда идешь, голубушка?

- Ах, бабушка! Ищу Финиста ясна сокола.

- Ну, красна девица, далеко ж тебе искать будет! Наутро говорит старуха:

- Ступай теперь к моей середней сестре, она тебя добру научит; а вот тебе мой подарок: серебряное донце, золотое веретенце; станешь кудель прясть - золотая нитка потянется.

 

Потом взяла клубочек, покатила по дороге и наказала вслед за ним идти, куда клубочек покатится, туда и путь держи! Девица поблагодарила старуху и пошла за клубочком.

Долго ли, коротко ли, другая пара башмаков изношена, другой посох изломан, еще каменная просвира изглодана; наконец прикатился клубочек к избушке. Она постучалась:

- Добрые хозяева! Укройте от темной ночи красну девицу.

- Милости просим! - отвечает старушка. - Куда идешь, красная девица?

- Ищу, бабушка, Финиста ясна сокола.

- Далеко ж тебя искать будет!

 

Поутру дает ей старушка серебряное блюдо и золотое яичко и посылает к своей старшей сестре: она-де знает, где найти Финиста ясна сокола!

Простилась красна девица со старухою и пошла в путь-дорогу; шла, шла, третья пара башмаков истоптана, третий посох изломан, и последняя просвира изглодана - прикатился клубочек к избушке. Стучится и говорит странница:

- Добрые хозяева! Укройте от темной ночи красну девицу.

Опять вышла старушка:

- Поди, голубушка! Милости просим! Откудова идешь и куда путь держишь?

- Ищу, бабушка, Финиста ясна сокола.

- Ох, трудно, трудно отыскать его! Он живет теперь в этаком-то городе, на просвирниной дочери там женился. Наутро говорит старуха красной девице:

- Вот тебе подарок: золотое пялечко да иголочка; ты только пялечко держи, а иголочка- сама вышивать будет.

 

Ну, теперь ступай с богом и наймись к просвирне в работницы.

Сказано - сделано. Пришла красная девица на просвирнин двор и нанялась в работницы; дело у ней так и кипит под руками: и печку топит, и воду носит, и обед готовит. Просвирня смотрит да радуется.

- Слава богу! -говорит своей дочке. -Нажили себе работницу и услужливую и добрую: без наряду все делает!

 

А красная девица, покончив с хозяйскими работами, взяла серебряное донце, золотое веретенце и села прясть: прядет - из кудели нитка тянется, нитка не простая, а чистого золота. Увидала это просвирнина дочь:

- Ах, красная девица! Не продашь ли мне свою забаву?

- Пожалуй, продам!

- А какая цена?

- Позволь с твоим мужем ночь перебыть.

Просвирнина дочь согласилась.

"Не беда! - думает. - Ведь мужа можно сонным зельем опоить, а чрез это веретенце мы с матушкой озолотимся!"

 

А Финиста ясна сокола дома не было: целый день гулял по поднебесью, только к вечеру воротился.

Сели ужинать; красная девица подает на стол кушанья да все на него смотрит, а он, добрый молодец, и не узнает ее. Просвирнина дочь подмешала Финисту ясну соколу сонного зелья в питье, уложила его спать и говорит работнице:

- Ступай к нему в горницу да мух отгоняй! Вот красная девица отгоняет мух, а сама слезно плачет:

- Проснись-пробудись, Финист ясный сокол! Я, красна девица, к тебе пришла; три чугунных посоха изломала, три пары башмаков железных истоптала, три просвиры каменных изглодала да все тебя, милого, искала!

 

А Финист спит, ничего не чует; так и ночь прошла. На другой день работница взяла серебряное блюдечко и катает по нем золотым яичком: много золотых яиц накатала! Увидала просвирнина дочь.

- Продай, - говорит, - мне свою забаву! - Пожалуй, купи.

- А как цена?

- Позволь с твоим мужем еще единую ночь перебыть.

- Хорошо, я согласна!

А Финист ясный сокол опять целый день гулял по поднебесью, домой прилетел только к вечеру.

 

Сели ужинать, красная девица подает кушанья да все на него смотрит, а он словно никогда и не знавал ее. Опять просвирнина дочь опоила его сонным зельем, уложила спать и послала работницу мух отгонять.

И на этот раз, как ни плакала, как ни будила его красная девица, он проспал до утра и ничего не слышал.

 

На третий день сидит красная девица, держит в руках золотое пялечко, а иголочка сама вышивает - да такие узоры чудные! Загляделась просвирнина дочка.

- Продай, красная девица, продай, - говорит, - мне свою забаву!

- Пожалуй, купи!

- А как цена?

- Позволь с твоим мужем третью ночь перебыть.

- Хорошо, я согласна!

Вечером прилетел Финист ясный сокол; жена опоила его сонным зельем, уложила спать и посылает работницу мух отгонять.

 

Вот красная девица мух отгоняет, а сама слезно причитывает:

- Проснись-пробудись, Финист ясный сокол! Я, красна девица, к тебе пришла; три чугунных посоха изломала, три пары железных башмаков истоптала, три каменных просвиры изглодала - все тебя, милого, искала!

А Финист ясный сокол крепко спит, ничего не чует. Долго она плакала, долго будила его; вдруг упала ему на щеку слеза красной девицы, и он в ту ж минуту проснулся:

- Ах, - говорит, - что-то меня обожгло!

- Финист ясный сокол! - отвечает ему девица. - Я к тебе пришла; три чугунных посоха изломала, три пары железных башмаков истоптала, три каменных просвиры изглодала - все тебя искала! Вот уж третью ночь над тобою стою, а ты спишь - не пробуждаешься, на мои слова не отзываешься!

 

Тут только узнал Финист ясный сокол и так обрадовался, что сказать нельзя.

Сговорились и ушли от просвирни.

Поутру хватилась просвирнина дочь своего мужа; ни его нет, ни работницы! Стала жаловаться матери; просвирня приказала лошадей заложить и погналась в погоню.

 

Ездила, ездила, и к трем старухам заезжала, а Финиста ясна сокола не догнала: его и следов давно не видать!

Очутился Финист ясный сокол со своею суженой возле се дома родительского; ударился о сыру землю и сделался перышком: красная девица взяла его, спрятала за пазушку и пришла к отцу.

- Ах, дочь моя любимая! Я думал, что тебя и на свете нет; где была так долго?

- Богу ходила молиться.

А случилось это как раз около святой недели. Вот отец с старшими дочерьми собираются к заутрене.

- Что ж, дочка милая, - спрашивает он меньшую, - собирайся да поедем; нынче день такой радостный.

- Батюшка, мне надеть на себя нечего.

- Надень наши уборы, - говорят старшие сестры.

- Ах, сестрицы, мне ваши платья не по кости! Я лучше дома останусь.

 

Отец с двумя дочерьми уехал к заутрене; в те поры красная девица вынула свое перышко. Оно ударилось об пол и сделалось прекрасным царевичем.

 

Царевич свистнул в окошко - сейчас явились и платья, и уборы, и карета золотая. Нарядились, сели в карету и поехали.

Входят они в церковь, становятся впереди всех; народ дивится: какой такой царевич с царевною пожаловал?

На исходе заутрени вышли они раньше всех и уехали домой; карета пропала, платьев и уборов как не бывало, а царевич обратился перышком. Воротился и отец с дочерьми.

- Ах, сестрица! Вот ты с нами не ездила, а в церкви был прекрасный царевич с ненаглядной царевною.

- Ничего, сестрицы! Вы мне рассказали - все равно что сама была.

 

На другой день опять то же; а на третий, как стал царевич с красной девицей в карету садиться, отец вышел из церкви и своими глазами видел, что карета к его дому подъехала и пропала.

 

Воротился отец и стал меньшую дочку допрашивать; она и говорит:

- Нечего делать, надо признаться!

Вынула перышко; перышко ударилось об пол и обернулось царевичем.

Тут их и обвенчали, и свадьба была богатая! На той свадьбе и я был, вино пил, по усам текло, во рту не было. Надели на меня колпак да и ну толкать; надели на меня кузов:

- Ты, детинушка, не гузай, убирайся-ка поскорей со двора.