Выберите язык

        Жили-были старик да старуха, и была у них дочка Алёнушка да сынок Иванушка. Старик со старухой умерли. Остались Алёнушка да Иванушка одни - одинешеньки.

        Пошла Алёнушка на работу и братца с собой взяла. Идут они по дальнему пути, по широкому полю, и захотелось Иванушке пить.

— Сестрица Алёнушка, я пить хочу!

— Подожди, братец, дойдем до колодца.

 

        Шли-шли — солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит коровье копытце полно водицы.

— Сестрица Алёнушка, хлебну я из копытца!

— Не пей, братец, телёночком станешь!

        Братец послушался, пошли дальше.

 

        Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит лошадиное копытце полно водицы.

— Сестрица Алёнушка, напьюсь я из копытца!

— Не пей, братец, жеребёночком станешь!

        Вздохнул Иванушка, опять пошли дальше.

        Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит козье копытце полно водицы.

        Иванушка говорит:

— Сестрица Алёнушка, мочи нет - напьюсь я из копытца!

— Не пей, братец, козлёночком станешь!

        Не послушался Иванушка и напился из козьего копытца.

        Напился и стал козлёночком...

 

        Зовет Алёнушка братца, а вместо Иванушки бежит за ней беленький козлёночек.

        Залилась Аленушка слезами, села под стожок — плачет, а козленочек возле неё скачет. В ту пору ехал мимо купец:

— О чем, красная девица, плачешь?

        Рассказала ему Алёнушка про свою беду.

        Купец ей говорит:

— Поди за меня замуж. Я тебя наряжу в злато-серебро, и козлёночек будет жить с нами.

        Аленушка подумала, подумала и пошла за купца замуж.

 

        Стали они жить-поживать, и козленочек с ними живет, ест-пьёт с Алёнушкой из одной чашки.

        Один раз купца не было дома. Откуда ни возьмись, приходит ведьма: стала под Алёнушкино окошко и так-то ласково начала звать её купаться на реку. Привела ведьма Алёнушку на реку. Кинулась на неё, привязала Алёнушке на шею камень и бросила в воду. А сама оборотилась Алёнушкой, нарядилась в её платье и пришла в её хоромы. Никто ведьму не распознал. Купец вернулся — и тот не распознал.

        Одному козлёночку все было ведомо. Повесил он голову, не пьёт, не ест. Утром и вечером ходит по бережку около воды и зовет:

— Алёнушка, сестрица моя!

Выплынь, выплынь на бережочек...

 

        Узнала об этом ведьма и стала просить мужа — зарежь да зарежь козлёнка... Купцу жалко было козленочка, привык он к нему. А ведьма так пристает, так упрашивает, — делать нечего, купец согласился:

— Ну, зарежь его...

        Велела ведьма разложить костры высокие, греть котлы чугунные, точить ножи булатные. Козленочек проведал, что ему недолго жить, и говорит названному отцу:

— Перед смертью пусти меня на речку сходить, водицы испить, кишочки прополоскать.

— Ну, сходи.

 

        Побежал козлёночек на речку, стал на берегу и жалобнехонько закричал:

— Алёнушка, сестрица моя!

Выплынь, выплынь на бережок.

Костры горят высокие,

Котлы кипят чугунные,

Ножи точат булатные,

Хотят меня зарезати!

 

        Алёнушка из реки ему отвечает:

 

— Ах, братец мой Иванушка!

Тяжел камень на дно тянет,

Шелкова трава ноги спутала,

Желты пески на груди легли.

 

        А ведьма ищет козленочка, не может найти и посылает слугу:

— Поди найди козлёнка, приведи его ко мне.

        Пошел слуга на реку и видит: по берегу бегает козленочек и жалобнехонько зовет:

— Аленушка, сестрица моя!

Выплынь, выплынь на бережок.

Костры горят высокие,

Котлы кипят чугунные,

Ножи точат булатные,

Хотят меня зарезати!

 

        А из реки ему отвечают:

— Ах, братец мой Иванушка!

Тяжел камень на дно тянет,

Шелкова трава ноги спутала,

Желты пески на груди легли.

 

        Слуга побежал домой и рассказал купцу про то, что слышал на речке. Собрали народ, пошли на реку, закинули сети шелковые и вытащили Алёнушку на берег. Сняли камень с шеи, окунули ее в ключевую воду, одели ее в нарядное платье. Алёнушка ожила и стала краше, чем была.

        

А козленочек от радости три раза перекинулся через голову и обернулся мальчиком Иванушкой.

        

Ведьму привязали к лошадиному хвосту и пустили в чистое поле.

 

В обработке А.Н. Толстого

Остальное: Михаил Владимирович Толстиков